Игумения Вера (Шевченко)

20 марта настоятельнице Казанско-Богородицкого женского сонастыря города Елабуги игумении Вере (Шевченко) исполнилось 75 лет (статья написана 20 марта 2019 – сегодня матушке Вере исполнилось 80 лет – ред. сайта). Матушка более двадцати лет трудится на благо святой обители. Сейчас монастырь процветает, развивается, принимает паломников и гостей. Но так было не всегда. Советский режим оставил сестрам тяжелое наследие. И лишь одному Богу известно, каких трудов стоило игумении Вере восстановление поруганной святыни. Шаг за шагом. По крупицам. Буквально из ничего, вопреки всему. Вот оно — чудо Божие. Вот пример неистовой веры. Вера Веры. Ее личная борьба и победа. Ее мужество и скромность.

— У нас все сестры — труженицы. У каждой свой путь, своя история, достойная внимания; вот только едва ли кто-то захочет говорить о себе. Сложно это... Не хочется превозноситься, да и некоторые сокровенные моменты не хочется выставлять напоказ, — начинает свой рассказ матушка Вера.

Игумения благодарит Господа за каждый прожитый день и, оглядываясь назад сквозь призму времени, честно признается, что в молодости и не помышляла о монашестве.

Трудное детство

Родилась я в 44-м году в Свердловске, куда были эвакуированы мои родители во время войны. Папа работал на Уралмаше, но, видимо, ему там не очень понравилось, и они с мамой решили вернуться на свою малую родину, в город Николаев. Там, на Украине, прошли мои детские и юношеские годы. Детство у нас было не из легких. Папа рано умер, мама много работала, но денег все равно не хватало. Детей в семье было четверо, так что маме приходилось с нами очень трудно. Она, правда, этого никогда не показывала. Мама была сильной женщиной с русским характером. Не сюсюкалась она с нами, хотя, конечно, очень-очень любила. Окрестила нас мама сразу после смерти отца. Все-таки часто люди приходят к Богу именно через скорби. Тогда еще, правда, веры в наших сердцах не было. Но зато были сильные корни: в нашем роду были очень верующие предки. Сейчас-то я понимаю, что они за всех нас молились. Одна женщина, кстати, в то время просила мою маму, чтобы та разрешила ей водить меня в храм. Про других детей не говорила, просила только за меня. Мама не позволила. А если бы позволила, возможно, была бы у меня совсем другая жизнь. Но, видимо, надо было мне познать мир, самой окунуться во всю эту грязь. Вел меня Господь по моим же грехам, готовил к будущему послушанию…

Молитва старца

К вере я пришла в 37 лет, живя в Нижнем Тагиле, вдали от своих родных. Я жила и не знала, что на Родине, на Украине, старец Зосима за меня молится. Меня вымолил человек, которого я видела лишь один раз в жизни. Я тогда была еще школьницей, перешла в десятый класс. Мы с подружками поехали в Киев на экскурсию, и, естественно, побывали в Киево-Печерской Лавре. Попали мы туда на праздник Троицы, видели пещеры, где захоронены старцы. Всей важности своего присутствия там мы, конечно, не осознавали — гуляли, смеялись. И тут подруга говорит мне: «Нина (мирское имя матери Веры), на тебя пристально смотрит один монах. Вон он! Прячется за деревьями». В самом конце нашего пребывания в Лавре, когда мы фотографировались на память, он ко мне все-таки подбежал. Тогда я этому не предала большого значения, но зато впоследствии никак не могла выбросить из головы тот эпизод. Запала мне в душу эта встреча. А совсем недавно, буквально год назад, мне в руки попала книга о старце Зосиме. Я начала ее читать и на одной странице увидела знакомую фотографию. Присмотрелась, узнала себя и своих девочек. Это было фото с той самой поездки. Когда у меня появилась эта книга, Господь открыл мне имя человека, который всю жизнь молился и за меня, и за мою маму. Как именно мне это было открыто, я рассказать не могу. Это личный опыт, чудо Божие. Духовником отца Зосимы был схиигумен Валентин. Наверное, этот батюшка и другие старцы в Лавре открыли ему, что ждет меня в будущем, если я все-таки встану на путь служения Богу. Все произошло по воле Божией и по молитвам отца Зосимы. Уверовав однажды, я уже не отходила от Бога. Не по своей силе, конечно, а по милости Божией. Господь меня всегда укреплял.

Постриг

В миру особых подвигов у меня не было. Тогда, в 80-е годы, Церковь продолжала переживать не лучшие времена, все еще была в запрете. Я находила возможность ходить в храм по воскресным дням, но о монашестве даже не помышляла. Работала начальником отдела, в плане карьерных перспектив все складывалось достаточно удачно. Но в один прекрасный момент мне этот мир стал неинтересен. Все стало казаться каким-то однообразным и пустым. Все переживания и душевные томления были преодолены лишь с Божией помощью. Я тогда находила утешение только в молитве. Если человек молится, Господь ему обязательно открывает Свою святую волю. Не мы выбираем монашеский путь, а Господь избирает нас. В 1994 году я приняла монашеский постриг, а уже в 95-м приехала в Елабугу. До этого я жила в Верхотурском и Туринском монастырях. Я представляла, какие в монастыре порядки, но, конечно, не ожидала, что вскоре сама стану настоятельницей. К владыке Анастасию я приехала по благословению архимандрита Кирилла. И вот я здесь уже более двадцати лет.

Экскурс в историю

Освящен наш монастырь в 1868 году. История у обители славная. Монастырь основали купцы, они же его и содержали, во всем помогали матушке и насельницам. Численность монахинь в лучшие годы доходила до 300 человек, они жили в двух трехэтажных корпусах. При монастыре были иконописные и швейные мастерские. Сестры сами шили обувь, стегали одеяла, делали кровати, столярничали, вышивали. У нас даже сохранилась скатерть, вышитая руками наших сестер, работа удивительной красоты. Духовная жизнь в обители тоже процветала. Здесь был большой трехпрестольный храм. Благоустройством церкви занимался купец первой гильдии Стахеев Иван Иванович. Он был глубоко верующим человеком, ходил на гору Афон, сам хотел стать монахом. Могила Стахеева находится на территории монастыря, но где именно — нам неизвестно. Здесь было большое кладбище, но его разрушили. Все здесь было разрушено.

Тяжелые времена

Все было настолько в жутком состоянии, что и вспоминать не хочется. Прямо на святом месте пасли скот, на руинах храма бегали и прыгали маленькие дети. Во всех монастырских корпусах жили мирские люди, они здесь все изгадили. Кое-где еще остались следы того времени: мы сейчас делаем капитальный ремонт в этих зданиях. Народ, живший здесь, был очень далек от Бога, и на месте, где некогда возвышался величественный Божий дом, совершались откровенные кощунства. Люди прямо под ноги сестрам сливали свои ночные горшки. Я решила положить конец этому безобразию и сказала им, что если они еще хоть раз выльют на дорогу свои нечистоты, я соберу всю эту грязь и вылью ее им на головы. После этого они перестали так делать. Знали, что матушка просто так говорить не станет: если я пообещала, значит, обязательно сделаю. Здесь надо было проявить решительность и жесткость, по-другому было просто не выжить.

Чудесное явление

Мы молились Богу, старались не унывать и готовились встречать свою первую Пасху в монастыре. В спешном порядке и с большим энтузиазмом ремонтировали Варваринский храм (домовая церковь). В советские годы там располагался склад товаров, так что храм тогда был холодный и неухоженный. Неверующие люди всеми силами старались не допустить, чтобы у нас на Пасху состоялась служба. Замыслили они недоброе, но ничего у них не вышло. Один местный хулиган в испуге подбежал к одной нашей сестре и спросил: «У вас что, новая игумения?» Она говорит: «Нет, та же матушка». Тогда-то он ей рассказал, что хотели они службу сорвать, но на встречу к ним вышла женщина удивительной красоты. Она сказала: «Убирайтесь отсюда». На них такой страх напал, что они тут же разбежались. Мы с сестрами сразу поняли, что заступилась за нас сама Царица Небесная. А по-другому и быть не могло. Неужели Господь мог допустить, чтобы монастырь, который только стал восстанавливаться, остался без Пасхи?!

Охранял только Бог

На территорию монастыря в то время можно было пройти с любой стороны: никакой ограды у нас не было. Верующие люди спрашивали: «Матушка, как же вы не боитесь, ведь вас совсем никто не охраняет?» На что мы отвечали, что нас охраняет Сам Господь. Так оно и было: мы чувствовали присутствие Бога даже в самые трудные времена. Господь никогда не оставлял.

Мне рассказывали, что меня хотели убить за мой настрой, за то, что я не давала вершить на святом месте то, что им вздумается. Как-то под вечер безбожники схватили сына одной моей знакомой и пытались через него меня выманить из дома. Но Господь дал мне знать как себя вести. Я почему-то насторожилась, когда услышала шаги. Слышу, зовет меня тот паренек: матушка, матушка! Слышу, но молчу. А потом он громко-громко произнес: «Видите, нет ее в доме!» Оказывается, они ему руки заламывали, чтобы он меня вызывал. Он и говорит потом: «Слава Богу, что матушка не откликнулась. Слава Богу!»

В другой раз приходила толпа бывших заключенных вместе с одним кришнаитом. Окружили они вагончик, где была наша трапезная, принялись настойчиво меня звать. Я говорю: «Дайте нам поесть! Выйду к вам потом, прятаться не буду». Вышла я в итоге и сказала им, что не для того я приехала, чтобы позволять безобразия на святом месте. «За что, — говорю, — над нашими сестрами издевались? За “Господи, помилуй”»?! Они сникли сразу, опустили головы и ушли. Всяких людей к нам подсылали, все хотели что-то выведать, на чем-то подловить, да только уходили ни с чем.

Возрождение

А постепенно Господь всех мирских убрал, и мы даже перестали вспоминать, каково было жить среди безбожного народа. Их было намного больше, чем нас, но это количество — ничто, ведь с нами был Бог. Господь благословил нам Церковь. Сначала мы восстановили Варваринский храм. Он нам как дом родной. Затем — скит в селе Анзирка, а потом уже и главный храм в честь Казанской иконы Божией Матери. Бог послал людей, которые все отстроили и расписали храм внутри. Для этого требовались немалые деньги. Прихожане говорили, что мы этих сумм не осилим; но для Бога-то ничего невозможного нет! Начал народ лицом к Богу поворачиваться — и пожалуйста: появился у нас храм. Светлый, красивый! Много пришлось для этого потрудиться, но работа нас никогда не пугала. Единственный мой страх был в том, что обитель могли закрыть. Я старалась гнать от себя эти тревожные мысли, молилась и повторяла: «Не приведи Господь!» В самые тяжелые времена мы обращались к Богу со словами: «На все Твоя святая воля, Господи». И сейчас, когда все налаживается, мы не перестаем так говорить. Бывает, просим, суетимся, бегаем, ищем, но ничего не получается. Значит, Господь не благословляет. А когда есть Его благословение, все получается очень легко. Богу было угодно, чтобы здесь возродилась Литургическая жизнь, и люди стали приходить в храм. Прихожан могло бы быть и больше, но пока в сознании мирян монастырь остается чем-то загадочным и таинственным. Постепенно отношение меняется, уже приходят люди с детьми, и мы вместе радуемся переменам к лучшему. Разница между тем, что было 20 лет назад, и тем, что мы имеем сегодня — как между небом и землей. Не узнать наш монастырь! Так он преобразился! Но мы не останавливаемся, продолжаем ремонт и восстановительные работы. Бог даст, скоро все благоустроим, ограду восстановим. Монастырь раньше славился красотой своей ограды.

Сестры

Наши сестры не привыкли жаловаться на тяготы жизни, но, конечно, они очень устают. Жизнь в монастыре — это каждодневный труд. Молитва и труд, труд и молитва. Не все это выдерживают. Некоторые уходят, идут по другому пути. Сейчас у нас в монастыре 15 насельниц: это очень мало для такой территории и хозяйства, поэтому на каждую сестру приходится по несколько послушаний. Многие наши матери уже в преклонном возрасте. Вот и мне уже 75 исполнилось.

Годы свое берут, но без дела никто из наших сестер не сидит. В монастыре вообще очень сложно ничего не делать даже тем, у кого ввиду возраста не так много физических сил. Каждый находит себе посильную работу. Одни сидя трудятся, помогают на кухне, овощи чистят, другие — читают помянники. Молитва в монастыре круглосуточная. Во время разных послушаний и хозяйских дел мы стараемся творить Иисусову молитву. Господь это видит, слышит каждого и все дает по вере. Будешь веровать — все будет, а будешь роптать — ничего не получится. Законы духовной жизни с годами не меняются. Ведь Господь все тот же. И вчера, и сегодня, и во веки веков.

Скит в Анзирке

Землю в селе Анзирка нам передали в 1998 году. Там была пашня и заброшенный трехпрестольный храм. Он тоже освящен в честь Казанской иконы Божией Матери. Храм старинный, намоленный. Мы его восстановили, росписи на стенах там, правда, нет, но зато в храме столько прекрасных икон, что и без росписи очень красиво. В этом скиту тоже живут наши сестры, они же и ухаживают за скотиной, за коровами, за курами. В Анзирке у нас 126 гектаров пашни. В первое время не было даже трактора, а сейчас есть все для посева и сенокоса. Оборудование старенькое, но добротное, отремонтированное. Стараемся все содержать в порядке. Конечно, нашим сестрам там очень нелегко приходится, потому что рабочие, которые там трудятся, нередко злоупотребляют алкоголем. Многое сестрам приходится терпеть, но Господь и здесь не оставляет, посылает нам добрых людей, трудолюбивых помощников. Как только наступает весна, мы каждый понедельник отправляем в Набережные Челны автобус. Он привозит паломников из числа активных прихожан челнинских храмов. С восьми утра до шести вечера эти люди трудятся на монастырских землях. Они сами уже тоже немолодые, но все равно продолжают приезжать. Говорят, что уже не представляют себя вне Анзирки, поэтому и работают с усердием и любовью. Если бы не эти люди, мы бы, конечно, своими силами не справились.

В монастыре есть самое главное. Живая вера. Живое общение с Богом. Там настоящая христианская любовь, ощутить полноту которой сможет каждый, кто посетит это место и захочет потрудиться во славу Божию.

Мы всем рады и всем благодарны за любую помощь. Она особенно нужна, когда приходит время прополки и уборки картофеля. Будем рады, если кто-то захочет приехать к нам с ночевкой, сможем принять и большие группы паломников, если вы заранее сообщите о своем намерении. Не сомневаюсь, вам понравится и сам монастырь, и скит в Анзирке. Летом там удивительно красиво. Соловьи прилетают, и так поют, что словами не передать, — говорит матушка Вера.

Трудно передать словами радость, которую приносит общение с такими людьми. Матушка Вера замечательная. И нам есть, чему у нее учиться.

Главное — всегда и во всем держаться Бога и стараться не осуждать других людей. Жить станет намного легче, если направим взор вовнутрь, а не вовне, если научимся смотреть, в первую очередь, на себя. Мы ведь сами грешны, если не в этом, то в чем-то другом. Но чаще всего мы осуждаем других именно за то, в чем сами несовершенны. Господь любит нас всех! И если мы откроем Ему свое сердце, Он обязательно подскажет, как поступить. Поможет отличить, что Божие, а что нет.